11. ПОДВЕСНЫЕ ПЛИТЫ С ФИГУРОЙ БОГИНИ

Все произведения раздела

Показать сохранность, происхождение, литературу

Скрыть отдельные предметы

В огромном репертуаре кипрских терракот известен особый тип – это подвесные плиты удлиненной формы (фр. l'applique murale, англ. wall-bracket) с изображением стоящей богини¹, две из которых хранятся в ГМИИ. Они, скорее всего, вешались в качестве дара на стены святилища, хотя целый ряд экземпляров происходит из погребений. История таких памятников, выясненная Вассосом и Жаклин Карагеоргис², восходит ко второй половине II тыс. до н.э. (XIV–XIII вв. до н.э.), когда на Кипре вошли в моду изображения по заимствованному из Леванта (главным образом из Угарита) образцу, очень популярному на Ближнем Востоке, – обнаженной Великой богини, поддерживающей руками грудь. Иногда на таких плитах представала протома быка, но нижний край их оформлялся в виде выступавшего наружу полуцилиндрического донца (т.н. à bol découpé – с заглубленной чашей)³. Назначение этой детали так и осталось неясным, но она явно служила для ритуальной функции.

Подвесные плиты, популярные на Кипре в период поздней бронзы, даже экспортировались в Эгейский регион. Но в период кипро-геометрики (XI–IX вв. до н.э.), когда в самом Леванте форма исчезла, на Кипре, особенно в Центрально-Восточном (где найдено около десяти таких терракот), он претерпел сильную трансформацию. Нижний элемент начал превращаться в лампу или венчаться плоским выступом – знак того, что ритуальная функция этой детали начала отмирать. В дальнейшем она трансформировалась в прямоугольный выступ с двумя отделениями⁴ или в небольшой цилиндр-подставку, помещенный снизу по центру и имеющий вид человеческой руки⁵, и, наконец, полностью исчез. Поменялся и характер богини: восточная чувственность уступила место более духовному образу, особенно под воздействием поздне-критских изображений богинь XI–IX вв. до н.э.: была заимствована иконография кариатиды (с поднятыми кверху руками), богиню облачили в одеяние и корону, которую иногда она придерживает обеими руками.

Если в ранних примерах еще фигурирует протома быка, а иногда и две, как на замечательной пластине из бывшей коллекции Хаджипродрому из Фамагусты (рис. 3)⁶, или же вместо двух протом появляются две расписные фигуры богинь⁷, то в дальнейшем плита представляет только фигуру женщины, фон почти исчезает, оставляя для тесно сдвинутых ног небольшую подставку. Кипрская Великая мать как божество синкретическое представляет и сиро-финикийских богинь Астарту, Ашерат и Анат, и крито-микенских богинь-матерей вроде Афины и Афродиты, и египетскую Хатор, у которой заимствуется прическа с локонами-волютами. Ее культ сохранял свою силу вплоть до конца VII в. до н.э., но далее, с появлением сильных воздействий эллинства, он угас⁸.

Плита из Фамагусты, наиболее архаичная по структуре, позволяет понять смысл изображений. Она делится на три части, соответствующие трем частям космоса, – нижнюю, среднюю и верхнюю. Нижний двухчастный «короб» представляет хаос, прошедший космизацию, – разделенный на две равные части: левую-правую, женскую-мужскую, нижнюю-верхнюю; творческой силой сотворения мира выступает богиня-женщина. Рожденный же ею паредр, в зооморфном образе быка, представляет небесный, верховный мир. Можно думать, что здесь две головы животного, аналогичные двум отделениям «короба», соотносятся с коровой-быком, коль скоро левая от богини протома, находящаяся в «женской» зоне, несколько выше и значимее второй. Тщательная украшенность плиты должна передавать красоту новосозданного мира, одним из ярчайших символов которой выступает египетский лотос⁹, перешедший в минойско-микенскую, кипрскую, греческую и другие древние культуры. С таким цветком, огромным для хрупкой фигурки, выступает богиня (или представляющая ее жрица) на луврской пластине (рис. 4)¹⁰.

Первая терракота из собрания ГМИИ, сохранившаяся не полностью, – строже, проще, с как бы еще не устоявшейся структурой. Плита и фигура выполнены порознь. Фигура женщины полая, в виде цилиндра, изготовленного на гончарном круге (использование матриц, известных на Востоке уже в III тыс. до н.э., на Кипре широко внедряется только в VII в. до н.э.). В него вставлены отдельно сделанные ноги и руки, те и другие трехмерные, причем ноги подвижны. Исполнены отдельно также: голова, головной убор, уши, прическа с «лопастями», локоны волос на лбу и груди в виде двух высоко посаженных конусов. Крупная голова с широким лицом имеет специфический убор, показанный черным цветом, в виде широкой диадемы или плоской шапки-башлыка с длинными, расширяющимися в виде круглых лопастей концами, симметрично лежащими на плечах; это, возможно, схематичный намек на «локоны Хатор», которые отчетливо проявятся в других памятниках. На лице выделяются широкие скулы и сильно выступающий нос, при том что рот небольшой, а подбородок узкий. Рельефные глаза обозначены широким черным контуром. Из-под убора выступают стилизованные налепы ушей, а на лоб – ряд вертикальных коротких, индивидуально оформленных локонов, серия которых вносит пластически-декоративный акцент в сдержанную фигуру. В целом она имеет удлиненные пропорции, руки опущены вдоль тела (изнутри прокрашены красным). Темно-красное одеяние, ниже колен, не дифференцировано, с нижней светлой опушкой, переданной рельефным выступом, с короткими рукавами, отмеченными двойной черной полосой. Собственно плита, слегка прогнутая наружу и со скругленными краями, еще очень широка и обрамлена тонким двойным расписным бордюром: снаружи ряд треугольников, внутри ряд зигзагов – красные узоры в обрамлении черных полос.

Вторая терракота, принадлежащая к той же группе подвесных ритуальных плит, – один из красивейших кипрских памятников. К узкой вертикальной пластине с отверстием для подвешивания прислонена женская фигура, выступающая на две трети объема, с вырезанной снизу подставкой для ног. Строго фронтальная, она стоит в иератической позе, с руками вдоль тела, из которых правая, ныне утраченная, была согнута в локте и выдвинута вперед – вероятно, держала цветок, может быть, такой же крупный, как у луврской фигуры¹¹ (рис. 4).

Богиня-жрица одета в юбку по щиколотку, блузу с длинными рукавами, опущенную поверх юбки чуть ниже талии, и короткую пелерину, причем одежда не имеет складок и не драпируется. Юбка украшена особенно богато. Она включает четыре зоны, из которых нижняя, самая широкая, пройдена чешуйчатым орнаментом; выше идет узкий пояс с двумя четырехлепестковыми розетками в метопах, разделенных широким триглифом; над ним – еще более узкий фризик вертикальных зигзагов, и наконец, – три ряда вертикальных уголков – полустертый пурпурный между двумя коричневыми. Боковые края хитона украшены вертикальной плетенкой с глазками. Блуза – пурпурного цвета, пелерина пройдена вертикальными двойными триглифами, внутри метоп идут узоры-ромбы. Любопытно чередование узоров – светлых на темном фоне и темных на светлом.

Замечательна голова богини с тонкой изящной шеей, украшенной узкой нитью ожерелья, с небольшим подбородком, длинным носиком и огромными глазами под черными бровями вразлет, с магнетическим взглядом. В выпуклых глазных яблоках «плавают» черные зрачки, на устах витает легкая «архаическая улыбка». Слегка оттопыренные пурпурные уши похожи на плоские ванночки, приставленные сверху к прическе – очень специфичной и говорящей о том, что перед нами синкретический образ кипрской Великой матери с чертами египетской Хатор¹², судя по тяжелым спиралям уложенных на плечах «темно-русых» локонов. Выше была надета корона с покрывалом с легким волнистым краем, из-под которого свисает челка из тонких витых прядей. Над висками видны крупные украшения-конусы с орнаментом шестилучевой звезды на дисковидном донце. Наличие целого ряда деталей говорит о желании мастера видеть свою богиню хотя и в изящном, но в то же время и ощутимом, телесном облике.

Коль скоро «локоны Хатор» имеют принципиальное значение для этих фигурок, можно предположить, что «космесис» прически воспринимался символически: в волосах, закрученных в спирали, заключалась материнская сила божества (ср. «косатых богинь» этрусков; ср. также запрет в архаичных культурах пребывать женщинам, особенно замужним, без головного убора, и т.д.). Повышенное внимание к трактовке волос и головы – знак мужской ориентации культуры: не показаны ни рождающее лоно, ни кормящая грудь. Здесь ритуальными руководителями выступали боги-мужчины.

Обе терракоты и вышеупомянутая плита из Лувра предположительно были исполнены в одной из значительнейших мастерских Саламина¹³.

Л.И. Акимова

________________

¹ Cм. о них: Caubet, Yon, 1974. P. 112–131, pl. XIII–XIV; Karageorghis, 1975. P. 162–167, pl. XXXV–XXXVIII; Karageorghis, 1999. N I (III), cat. 74. P. 27, pl. VII. 2; P. 152–154, pl. XXXVIII; P. 5–6, A 4, pl. XXXIX, 1–2.

² Karageorghis, Karageorghis, 2006. P. 173–198.

³ Cм. подвесную плиту из Лувра (inv. АМ 1704): Karageorghis, Karageorghis, 2006. P. 176, N 1, fig. 2.

⁴ См. подвесную плиту из бывшей коллекции Георга и Нефели Гиабра Пиеридес, ныне в Музее Культурного фонда Кипрского банка (Karageorghis, Karageorghis, 2006. P. 179–180, N 3, fig. 4).

⁵ Cм. терракоту из Аматуса в Лувре: Karageorghis, Karageorghis, 2006. P. 184–185, N 5, fig. 8.

⁶ Ср. Karageorghis, Karageorghis, 2006. P. 177–179, N 2, fig. 3. Коллекция была разграблена в 1974 году при захвате острова турками, местонахождение памятника неизвестно.

⁷ См. выше прим. 4.

⁸ Karageorghis, Karageorghis, 2006. P. 195.

⁹ Лотос у египтян и народов Азии связан с космогонической идеей, откуда его андрогинизм и, в соответствии с материнским ритуалом, – женская творящая сила. См.: МНМ 2, 1987. С. 71–72, «Лотос» (В.Н. Топоров).

¹⁰ Karageorghis, Karageorghis, 2006. P. 187–188, N 8, fig. 12.

¹¹ Op. cit.

¹² Ср. ряд аналогичных пластин (Karageorghis, 1991. P. 14, pl. IVb – «Астарта» из Аматуса. В. 30,7 см. Конец кипро-архаического периода. VII в. до н.э.); ср. также сиро-финикийские реминисценции в египтизирующей редакции на изображениях богинь с «локонами Хатор» или Dea Syria (Basel, 1987. S. 7, N 8 – Бюст богини. В. 5,4. Светло-коричневая глина, темно-коричневая краска. VIII–VII вв. до н.э.). В Древнем Египте Хатор, или Хатхор – одна из популярнейших богинь-матерей, аналогичная греческой Афродите, чье имя толкуют как «Дом Гора». И действительно, Гор в древних мифах и иконографии, как кажется, родственно связан с ней (см.: Bonnet, 1952, Hathor, S. 277–282). Широко известен ее «животный образ» коровы, между рогами которой восходит на горизонт новорожденное солнце; ее древесные формы («Владычица финиковой пальмы», «Владычица южной сикоморы») и культовый символ Бат (женская форма «Ба»), колонна на ступенчатом подиуме с завершением в виде двуликой головы (Bonnet, 1952, Hathor, S. 278, Abb. 71), прямо соотносятся с космогоническим смыслом образа рассматриваемых пластин. Что касается локонов, то в волосах, по древним поверьям, заключалась жизненная сила живых существ (см. текст к № 88, 132), две пряди-волюты, завернутые в стороны, говорят не только о мощи богини, но и о ее космической, мироустроительной сути. «Локоны Хатор» умозрительно обособляют голову от тела, наделяя ее особой силой, – признак «мужской» культуры, и «голова Хатор», действительно, существует как самостоятельный элемент в виде т.н. «хаторических стел», распространенных на Кипре в Аматусе, Китионе, Голгах (Hermary, 1985. P. 657–708; Karageorghis, Mertens, Rose, 2000. P. 118, N 183 – стела из некрополя в Голгах, 2-й четверти VI в. до н.э., известняк. В. 87,6). Дополнительно священный смысл божественной головы отмечен помещенным на ней наиском, в котором иногда проявляется священная змея. См.: Ohnefalsch-Richter, 1893. Pl. CС, 1–2 (Kition), pl. CC, 3 (Kition), pl. CC, 4 (Amathus); Karageorghis, 1996. P. 14–15, fig. 11 (пять пластинок, найденных вокруг зольного алтаря в святилище Китиона-Бамбулы, хранятся в музее Ларнаки. Средняя высота 8).

¹³ Karageorghis, Karageorghis, 2006. P. 195.